KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

Реку Оскол в легендарных рассказах наши предки называли рекой “Рось”. Теперь этот факт научно подтверждён изысканиями советских учёных, в том числе изысканиями академика Б.Д. Грекова. В своей статье “Образование Русского государства” он писал: “В нашем распоряжении имеются факты.., что термин “рос”, или “рус”, был хорошо и очень давно (конечно, до всяких варягов) известен в нашей стране (река Рось — приток Днепра); Волга называлась тоже Рос; О с к о л — Рось; Роска на Волыни и др. Византийский писатель VI века Захарий (псевдо-Захарий) знает народ рос и пишет о нём следующее: “Народ, им (амазонкам) соседний, есть рос — люди, наделённые огромным телом... Кони не могут носить их вследствие их тяжести” (Вероятно, так объяснял Захарий непривычку руси к конному строю и предпочтение ему в то время строя пехотного) “(“Преподавание истории в школе” № 4, 1958 год, стр. 20)

Греков утверждал, что в конце VI века, до наступления аваров, существовало большое политическое объединение восточного славянства и что этот народ, вероятно, называл себя русью.

Разумеется, что жители Поосколья принадлежали к этому славному политическому объединению, иначе река Оскол не могла бы именоваться в эту пору словом “Рось”.

Но слово “Рось” имеет более позднее происхождение, чем слово “Оскол”, почему и происхождение последнего объяснить гораздо труднее, чем первого. Этим занимались историки с давних пор.

Карамзин, например, подметил, что к берегам реки Оскол местами подходят крутые меловые горы, похожие на оскаленные зубы какого-то огромного чудовища. Поддавшись поэтическому зрительному образу, Карамзин сделал вывод, что название главной реки нашего края происходит именно от этого вида прибрежных меловых гор, похожих на оскаленные зубы.

Конечно, слово “Оскал” в фонетическом (звуковом) отношении сильно совпадает со словом “Оскол”. Можно бы и согласиться с Карамзиным, если бы лингвисты доказали закономерность изменения гласной “а” во втором слоге слова “Оскал” в гласную “о”. Но лингвисты, наоборот, отрицают возможность такой метаморфозы гласного. Для превращения гласного “а” в гласный “о” нужны совершенно другие звукосочетания, чем в слове “Оскал”.

Да и сомнительно, чтобы зрительный образ вида меловых гор был перенесён на название реки, тем более ещё, что меловые оскалы гор-зубов не на всём протяжении подходят к берегам реки и совсем нигде не отражаются в зеркале Оскола. Тогда ещё можно бы было объяснить название реки тем, что она отражает в своём зеркале оскаленные меловые зубы-горы.

Автору этих строк приходилось наблюдать в Валдайских лесах речку, которую местные жители зовут Подберезенькой, потому что она на всём протяжении течёт среди берёзовых лесов, отражающихся в её спокойных водах. Да и вообще в Валдайских лесах очень часто деревни и речки носят лесные названия по причине господствующих здесь бесконечных лесов.

Короче говоря, утверждение Карамзина несостоятельно. Более правильным будет предположить, что слово “Оскол” имеет такой же смысловой исток, как и также давно возникшее слово (понятие) “Осколок”.

Наука уже доказала, что реки Оскол, Псёл, Северный Донец, Ока, Ворскла имеют ледниковое происхождение и берут своё начало на просторах водораздельной возвышенности от Ельца до Белгорода.

Люди конца ледникового периода, живя вблизи кромки льда, не затронувшего наш край, безусловно заметили, что огромные массы воды из-под ледника в районе современного Ельца дробились потом (раскалывались) водораздельной возвышенностью, как огромной гребёнкой, на целый ряд речек и рек различного направления.

Под впечатлением этого факта и при наличии у человека опыта скалывания более тонких пластин от большого камня, чтобы сделать потребное для человеческих нужд каменное орудие, первобытные люди могли рассматривать дробление могучего водного потока на ряд более мелких потоков-рек в качестве результата работы какого-то неведомого существа, “раскалывающего” воду на части, как человек раскалывал на части камни.

Отсюда и могло зародиться в сознании людей и передаться потомству понятие “Оскол” (Осколок), присвоенное потом в качестве наименования одной из рек ледникового происхождения.

Косвенное подтверждение такого вывода мы находим и в бытующем названии других рек упомянутой нами группы. Например, наименование “Сейм” звучит почти как “Семь” (седьмой Оскол или седьмой осколок); наименование реки Псёл имеет тесную смысловую связь с числительным “пять” (Возможно, пятый Оскол или пятый осколок) и т. д.

Конечно, нет никакого основания утверждать, что наименования рек появились одновременно. Наоборот, в этом деле была своя история: в одном случае наименование рекам, возможно, дано при матриархате (так, например, один из притоков Псёла носит женское имя — Пена), в другом случае — уже при патриархате. Так приток Оскола называется по-мужски “Осколец”, что звучит как уменьшительное от мужского имени “Оскол” и указывает на более позднее возникновение этого названия, чем название Оскол.

Кстати сказать, Осколец совершенно не протекает мимо гряды меловых гор, напоминающих по своему виду оскаленные зубы, и, следовательно, показывает против карамзиновского предположения о зависимости названия реки Оскол от наличия в районе его русла меловых гор-зубов.

Надо полагать, что дальнейшие исследования внесут свои исправления и дополнения в наши понятия о прошлом края и о причине наименования его основной реки Оскол. Но одно уже и сейчас несомненно: Оскол имеет очень древнее, ледниковое происхождение, но течёт по территории, не знавшей обледенения и потому сохранившей много живых и мёртвых остатков растительного и животного мира третичной и четвертичной эпох. И эти отзвуки истекших тысячелетий волнуют современников, будят их пытливую мысль и правомерно вызывают жажду к познанию и объяснению этого далёкого прошлого края... 

Река Оскол в районе Компанской мельницы. Старый Оскол, 1960 год

Евгений Белых для Кавикома