KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

Леонид Савельевич Грабко в науку пришел в зрелом возрасте - окончил аспирантуру и защитил кандидатскую в 43 года. К тому времени за ним уже закрепилась репутация серьезного практика, исследующего физико-химические процессы обогащения железосодержащих пород. На предприятиях Урала и Северного Казахстана до сих пор используются технологии, внедренные под руководством Леонида Савельевича. На этих предприятиях он прошел путь от рабочего до главного инженера. Авторские свидетельства на изобретения, десятки опубликованных научных работ – всё это давало основание полагать, что карьера Грабко и дальше будет двигаться по грани, на которой научная теория превращается в технологию.

Во времена социализма решения о назначении директоров промышленных предприятий принимались в министерствах. Зимой 1982 года Леонида Савельевича Грабко, главного инженера Лисаковского ГОКа, что в Казахстане, вызвали в Москву.

- Вот только я с поезда сошел, меня встречают и везут на коллегию в Министерство черной металлургии. А коллегия проходила своеобразно. Министр говорит: «Вот есть кандидатура – Леонид Грабко. Кто против? Никого. Возражений нет, принимается». Вот так меня утвердили директором Стойленского ГОКа.

- Вы знали тогда о существовании такого комбината?

-  Знал, конечно. В составе государственной комиссии я принимал участие в приемке в эксплуатацию мощностей Качканарского, Лисаковского и Лебединского ГОКов. Бывая в Губкине видел, что по соседству строится еще один комбинат. В кулуарах мы пренебрежительно называли его долгосторем.

- С каким настроением Вы встретили назначение?

- У меня не было никакого желания браться за это. Дело в том, что перед назначением меня подготавливали, вызвали в ЦК КПСС, возили в Белгород, в Старый Оскол, познакомили с партийным руководством города и области, показали Стойленский карьер. Я посмотрел всё это и отказался. Ведь у меня была интересная работа, много незавершенного в научной деятельности, преподавание в институте, и мне не хотелось всё это бросать на полпути. Я так и сказал секретарю ЦК – «не хочу». Моё мнение выслушали, но не приняли во внимание. А потом была коллегия Министерства черной металлургии, на которой меня утвердили директором Стойленского ГОКа. Это был февраль 1982 года. 

Сооружение обогатительного комплекса на Стойленском руднике было вызвано тем, что богатая руда в карьере заканчивалась, и пришло время добычи железистых кварцитов, а они, в отличие от руды, не годятся для прямой переплавки. Сначала их нужно раздробить, измельчить и извлечь пустую породу. Это описание - лишь самая общая характеристика сложного процесса производства железорудного концентрата, который и должен был стать основным видом продукции Стойленского ГОКа.

В 1976 году Стойленский ГОК был объявлен Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. На возведение обогатительной фабрики и вспомогательных объектов  приезжали бригады со всей страны, но, не смотря на это, в 1982 году, прибыв на место назначения, Леонид Грабко понял, что работы еще очень и очень много.

- Леонид Савельевич, что предстояло сделать?

- Многое. Ведь строили не простой промышленный объект, а обогатительный комбинат. Три промышленные площадки – рудничную, фабричную и площадку железнодорожного цеха - нужно было связать в единый комплекс. Необходимо было построить новую инфраструктуру предприятия. Это новые железные дороги, новые станции, новые электроподстанции, новый энергетический комплекс по снабжению водой и теплом. Кроме того много технологического оборудования нужно было смонтировать на обогатительной фабрике. А еще нужно было построить 500 тысяч квадратных метров жилья в Старом Осколе.

- Что оказалось самым сложным на новом месте?

- Кадры. Я ведь по своей неопытности приехал практически один. Как раз в это время строилась третья фабрика Лебединского ГОКа, строилась фабрика дообогащения для ОЭМК, строился сам ОЭМК, поэтому были огромные трудности с решением кадровых вопросов, особенно ИТР. В то время служебные переводы старших инженерно-технических работников нужно было согласовывать с партийными органами, а они боролись с текучкой кадров, препятствовали переходу ИТР с комбината на комбинат. Отдавали, как правило, тех, кто самому не нужен – лодырей да пьяниц.  

- Как же решили кадровую проблему?

- Поехали в Курск, в политехнический  институт, и пригласили из числа выпускников человек 20 инженеров. Часть из них направили на стажировку на соседние предприятия – ЛГОК, МГОК, часть сразу начала работать на фабрике. И вот с этим коллективом, с молодыми специалистами, мы запускали ГОК.

 Бригада наладчиков первой очереди обогатительной фабрики

Из числа этой молодежи выросла целая плеяда высококлассных инженеров. Фамилии Крючкова, Чакова, Толстоносова, Денисова, Щедринова, Бесединой и еще многих других стоят в свидетельствах об изобретениях и рацпредложениях. Вместе с Леонидом Грабко и начальником фабрики Юрием Пановым они достигли того, чего не смогли добиться даже специалисты института, проектировавшего фабрику обогащения. На полтора процента повысили качественные показатели концентрата – конечного продукта фабрики. Казалось бы, полтора процента – это немного, но в горнорудном деле увеличение качества продукции даже на половину процента требует серьезной научно-практической работы. Работы, при которой ноги по колено в грязи, руки по локоть в мазуте, а в голове формулы и расчеты. Спустя годы именно формирование творческой команды Леонид Грабко называет самой интересной работой.

- Конечно, самый главный интерес тех лет в том, что мы формировали такой коллектив, который мог творчески подойти к решению любой проблемы – рассказывает Леонид Грабко. Не просто быть исполнителем, как в армии – направо, налево, кругом, шагом марш – а, прежде чем что-то сделать, всё тщательно обдумать, просчитать и совместить со своим творчеством. Вот так и создавался коллектив.

 Митинг по случаю пуска первой очереди обогатительной фабрики

Первую очередь обогатительной фабрики построили в 1983 году. Власти требовали сдать её к годовщине Октябрьской революции, но строители оставили много недоделок и Леонид Грабко отказался подписывать акт государственной комиссии.  Несмотря на давление партийных органов, директор потребовал от строительных организаций устранить недоделки в производственных корпусах и привести в порядок бытовые помещения. Сдачу объекта пришлось отложить на два месяца, чтобы выполнить требования директора. Разразился скандал, Леонида Савельевича, едва не исключили из партии, но зато вторая и третья секции сдавались уже без серьезных нареканий в адрес строителей.

Молодой коллектив комбината быстро осваивал технологию производства железорудного концентрата. План и качество довольно скоро были  возведены в ранг закона.  Начиная с 1984 года по1988-й, Стойленский ГОК был бессменным держателем Знамен ЦК ВСПС и Совета Министров СССР – знаков высшей трудовой доблести коллектива. А ведь кроме морального стимула в этих наградах был заложен и материальный: коллектив получал до полумиллиона рублей премии.

Мало кто вспомнит сейчас о существовании за медсанчастью ЛГОКа вагонного городка. Поселок из сотни вагончиков, в которых жили семьи строителей, был в то время ярчайшим отражением ситуации с обеспеченностью жильем в городе. Острота положения заставляла секретаря Белгородского обкома партии Алексея Пономарева неоднократно информировать ЦК КПСС, что строительные организации из-за отсутствия жилья испытывают дефицит в рабочих. В Старом Осколе и Губкине в улучшении жилищных условий нуждались около 20 тысяч человек. Из-за нехватки квартир не выполнялись планы по строительству промышленных объектов.

Значительная часть забот о жилищном строительстве легла на плечи директора Стойленского ГОКа. За десять лет комбинатом было введено в эксплуатацию около пятисот тысяч квадратных метров жилья, а это более десяти тысяч квартир. Микрорайоны Весенний, Звездный, Юность заселяли горняки, а вагонный городок в районе медсанчасти постепенно «таял». Правда, не все новые квартиры предназначались для стойленцев. Половина из построенного жилья отходила бюджетникам и строителям, еще часть занимали жители частных домов, чьи владения попадали в зону застройки.  

- Вот с жильцами этих домов мы намучились, вернее с их родственниками - рассказывает Леонид Савельевич. По берегу Оскольца стояли домишки, жили там одни пожилые люди, а прописано было по 7 – 8 человек, и каждой семье надо было давать квартиру. Представляете? Причем, пока мы строили, там прописывали всех, кого не лень. Кого по знакомству, кого как. Одним словом, только успевай. Потом исполком принял решение запретить прописку, и мы справились с расселением.

В конце восьмидесятых промышленные предприятия города стали переходить на новые формы хозяйствования. Хозрасчет, самофинансирование – новые механизмы деятельности заставляли учиться всех, от директора до бригадиров. Леонид Грабко – сам высококлассный специалист, требовал и от остальных знаний и инициативности. В глазах такого директора некомпетентность подчиненного, его нежелание учиться могли «обнулить» все былые заслуги. Некоторые видели в этом излишнюю жесткость, однако сам Грабко и сегодня считает, что кадровую селекцию нужно вести по строгим профессиональным качествам

- Леонид Савельевич, какой была роль партийных органов в переходе на рыночные отношения?

- У меня не всегда складывались хорошие отношения с партийными работниками. Я не любил тех, кто поработает год – полтора в цехе, а потом из партийного кресла начинает меня учить, как мне управлять производством. Были такие, но были и серьезные ответственные коммунисты. Парткомы помогали сплачивать коллектив, вести соцсоревнование. Не отнять у них и заслугу в создании Советов трудовых коллективов, комитетов народного контроля. Очень много общественной работы они брали на себя. Я в неё, правда, не сильно погружался. Для меня главное было производство, чтобы комбинат работал, продукцию давал.

- Леонид Савельевич, как случилось, что в конце восьмидесятых Вы не смогли  преодолеть процедуру выборов директора комбината?

- Наверное, этим выборам я придал меньше значения, чем нужно было. Мне казалось, что если комбинат дает план, качество, строит жилье, то это лучший показатель работы директора. В 1988 году, когда по закону, действовавшему тогда, коллектив комбината должен был выбрать руководителя предприятия, баллотироваться захотел Федор Клюка. Он главным инженером работал. Мы с ним договорились никаких течений друг против друга не создавать. Да и до выборов ли мне было, я же директор, мне работать нужно. Я то в Министерстве вопросы решал, то в области. Время-то какое было трудное – нехватка запчастей, материалов. Все приходилось доставать, выбивать. И вот в один момент мне говорят, что Федор Клюка развернул огромную агитацию, во всех цехах побывал, со многими встретился. Тут мне пришлось его догонять, да не успел уже. На конференции трудового коллектива директором комбината выбрали Федора Клюку. Сейчас могу сказать, что, наверное, это и к лучшему, я бы не выдержал пекла капиталистического производства, которое пришлось на девяностые годы.

После перевыборов  до 1995 года Леонид Савельевич работал начальником центральной комплексной  лаборатории комбината. Трудился над повышением качества продукции, всерьез занимался обоснованием строительства фабрики окомкования на Стойленском ГОКе. Для этого изучал свойства сырья Стойленского месторождения. На счету Грабко 35 авторских свидетельств на изобретения и рацпредложения.

На пенсию Леонид Савельевич вышел, имея множество наград. Среди них - два ордена Трудового Красного знамени, один их которых - за освоение производства концентрата на обогатительной фабрике СГОКа.

 Л. Грабко, в должности начальника комплексной лаборатории. 1991 год.

На Стойленском ГОКе и сегодня сохранены традиции, заложенные его первыми директорами. Рудничная школа стойленских горняков основана первым директором Владимиром Херсонским, а Леонида Грабко на комбинате считают основателем стойленской школы обогатителей. В основе традиций обеих лежат научные принципы, помноженные на творческий подход.