Есть города, история которых вроде бы напрямую никак не связана с Вологодской областью, но зато косвенных «взаимоответвлений» и переплетений в них можно отыскать превеликое множество. Старый Оскол - 200-тысячный город в Белгородской области - как раз и относится к числу таковых.
Очень больно, зато эффективно
Старый Оскол был основан в самом конце XVI века как приграничная крепость для защиты южных рубежей России. Самостийной Украины тогда еще не было и в помине, и потому главную опасность для государства представляли не далекие предки Ющенко и Тимошенко, а известные своим суровым нравом крымские татары. В лихих конных набегах, оставляя за собой сплошные пепелища, они не раз добирались до самой Москвы.
Но беда, как это часто бывает, пришла совсем с другой стороны - с запада. В 1616-м, когда после затянувшегося Смутного времени, на Руси только-только стал налаживаться относительный порядок, к городу подступили польские и литовские войска. Захватчиков было около 20 тысяч, защитников крепости - в десять раз меньше. Но, укрывшись за крепкими воротами и дубовыми стенами, они наотрез отказались сдаваться. Трижды поляки бросались на штурм, и трижды откатывались обратно. Как явствует из летописных источников, одним из тех, кто находился внутри крепости, был «пришлый человек вологодской земли Наум Япеня», взявший на себя роль главного гарнизонного врачевателя.
Полевая военная медицина в те годы, как бы помягче сказать, была весьма своеобразной. Большинство раненых, особенно из числа простых воинов, «лечили» божественным провидением. Человека, пораженного стрелой, саблей или мушкетной пулей, укладывали на рогожу и давали в руку свечку. Мол, если Богу угодно - раненый выживет, ну а нет - что ж, все мы смертны... Однако Наум Япеня показал себя медиком-практиком. И раненых он действительно старался лечить, естественно, исходя из медицинских познаний и возможностей того времени. Рваные и рубленые раны гарнизонный врачеватель присыпал порохом вперемешку с толчеными лекарственными травами. Если воин был совсем плох и рана начинала гноиться - пороховую смесь... поджигали. Было дико больно, но, как ни странно, эффективно - «обработанные» таким способом раны могли затянуться очень быстро. И хотя, конечно же, никакой официальной статистики о результатах «порохолечения» не сохранилось, опять-таки из летописных источников явствует, что многие тяжелораненые воины усилиями Япени вновь смогли стать в ратный строй.
Увы, история - не голливудское кино, и хэппи-энды здесь случаются не часто. С четвертой попытки литовцы и поляки все-таки взяли город и перебили практически всех его защитников. Погиб и Наум Япеня. Через год на пепелище появилась новая крепость, но и ее вскоре сожгли мятежные черкесы. Вообще, Старому Осколу в прошлом не везло. Почти 15 раз на территории города полыхали масштабные пожары, причем в восьми случаях Оскол выгорал до основания. Многократно были тут и всевозможные завоеватели, огнем и мечем оставившие о себе нехорошую память. Но к началу XVIII столетия все более-менее успокоилось, и Старый Оскол постепенно превратился в мирный уездный город Белгородской провинции, где активно действовали кожевенные, медоваренные и восковые заводы...
Интернационалисты в белых халатах
Удивительно, но вторая «вологодская страница» в истории белгородского города также связана с военной медициной! В 1877 году вспыхнула очередная русско-турецкая война, возникшая вследствие неразрешимости «балканского вопроса». Вся военная кампания проходила на чужой территории и, наверное, именно поэтому сопровождалась огромным всплеском ура-патриотизма по всей России. Еще в конце мая 1877 года в Вологде был образован общественный «Комитет содействия освобождению братского болгарского народа от многовекового османского ига». Тогда же в Вологодском и Кадниковском уездах начался сбор пожертвований на организацию подвижного госпиталя для раненых и больных воинов.
Всего за месяц было собрано около 48 тысяч рублей, что составляло огромную по тем временам сумму! Весь персонал госпиталя (около 20 человек) был набран из вологодских медиков-добровольцев. На должность главврача был утвержден В. Образцов. В начале третьей декады июня состоялись торжественные проводы подвижного госпиталя в действующую армию.
Людей и имущество везли на подводах. Сначала до Москвы. А оттуда, по старобелгородской дороге, через Елец к Старому Осколу. Здесь был назначен сбор подвижных госпиталей (кроме вологодских медиков, отдельными «отрядами» на фронт отправились их ярославские, рязанские и владимирские коллеги). В Осколе пришлось провести четыре недели. Чтобы не маяться от безделья, вологодские и владимирские медики стали проводить «общественные» (то есть бесплатные) приемы для детей из города и окрестных деревень. Проводилась и массовая вакцинация. И случайно так совпало или нет, но детская смертность в Старооскольском уезде действительно резко снизилась, а все следующее десятилетие город переживал настоящий демографический бум!
Что же касается вологодского подвижного госпиталя, то в конце июля он двинулся дальше на запад и в конце концов обосновался в Херсонской губернии, куда на излечение доставлялись военнослужащие, раненные под Варной и Плевной. В течение последующих 12 месяцев в вологодском госпитале поправили здоровье больше тысячи солдат и офицеров! После разгрома неприятельских армий и освобождения Болгарии, осенью 1878-го вологодский госпиталь триумфально вернулся в Вологду. Весь его персонал был награжден медалями, а литографии трех особо отличившихся врачей поместили на городской информационный стенд - прообраз современной Доски Почета.
Похожий и непохожий
Кстати, современный Старый Оскол во многом напоминает наш Череповец. Во-первых, своей экономической мощью - в конце 70-х в городе построили крупный электрометаллургический комбинат, где ныне работает почти 18 тысяч старооскольцев (то есть, каждый одиннадцатый житель города!). Во-вторых, архитектурой и транспортной инфраструктурой. Как и в Череповце, в современной части Старого Оскола понастроены высотные здания, сквозь которые проложены прямые и очень зеленые бульвары. Здесь также курсируют трамваи, тут тоже есть свое Заречье, а в парках и скверах понаставлены зеленые скульптуры «а-ля Череповец» с изображением различных ботанических зверей. Плюс имеются тут и небезызвестные рецидивы местечкового сепаратизма. Некоторые старооскольцы недовольны тем, что их город находится в административном подчинении Белгорода и уже давно вынашивают идею создания обособленной Старооскольской губернии. Но дальше кулуарных разговоров и кухонного трепа дело, естественно, не идет...
Впрочем, если приглядеться внимательнее, можно найти и массу отличий. Начнем с того, что Старооскольский меткомбинат явно уступает в мощности «Северстали». Как следствие, средняя заработная плата в Старом Осколе пока не превышает 9,5 тыс. рублей (для сравнения: по Вологодской области она преодолела 11-тысячную отметку, а в Череповце составляет уже 17 тыс. рублей). Правда, и розничные цены в Белгородской области несколько ниже наших.
Вместе с тем, Старый Оскол - более чистый и очень ухоженный город, к тому же по масштабам внедрения различных градообразующих инноваций он заметно превосходит даже «продвинутый» в этом плане Череповец. К примеру, именно в Старом Осколе уже построили первый на белгородской земле надземный пешеходный переход над главной автомагистралью (точь-в-точь как в Москве) и этим обстоятельством здешние власти очень гордятся. Второй повод для гордости - начало строительства первого супервысотного жилого дома в 22 этажа.
Еще в Старом Осколе гордо задирают носы от того, что именно в их городе установлен памятник Дружбы металлургов, а в позапрошлом году тут проходил «отраслевой» конкурс красоты «Металлургическая краса России - 2005». Первое место организаторы конкурса единогласно присудили своей землячке. И, как минимум, доказали свою полную созерцательно-эстетическую профнепригодность. Ведь всем известно, что краше вологодских и череповецких девушек - в мире просто нет!
Владимир РОМАНОВ
, 2006 год
Наверх
Популярная статья, однако) Мне интересно, какой именно клон воползет на "подставку" в гольфе)))