KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

Обычно в таких городах пытаются найти свидетельства их основания еще в Киевской Руси. В Старом Осколе таких попыток не делают, поскольку эти места искони находились на ранице Русского раннего государства и половецких кочевий, а потому городов тут не строили ни те, ни другие. Гидроним Оскол впервые упоминается в связи с походом Игоря Святославича 1185 г, по итогам которого было написано "Слово о полку Игореве". Видимо, река Оскол была для него последним местом, где он еще чувствовал себя спокойно, поскольку Игорь ждал тут своего брата. Слово "Оскол" считается аланским или русским. Я думаю, что оно скорее половецкое. Тюрский корень Асла, который наверняка дал название реке (буквы О в тюрских почти нет), означает "великий, большой", каковой эпитет прилагается к степи. Верно и то, что русские переосмыслили Асла в Оскол; "оскалина" - "голое, ободранное место". То, что для тюрок было символом красоты, для русских стало "оскалом". Обычное непонимание цивилизаций - так римляне ненавидели море. Есть и другой пример - рядом с Осколом течет река Убля. Как это слово выглядит по-русски, объяснять не надо, и так же оно выглядело в 16-м веке. Тогда как "уй"="поле" (общетюрское), а "бля"="пля"=редукция от русск. "поле", что отражает двуязычие живших здесь людей. В тюрском слове "уй" заложен оттенок восхищения, до сих пор русские в Поволжье, желая показать восторг, хлещут себя по коленкам и говорят "уй".

Непосредственно своим возникновением Старый Оскол обязан погрому, который учинил в Москве в 1571 году крымский хан Давлет Гирей. Отношения между Москвой и Крымом, в начале 16-го столетия бывшие дружескими, к этому времени окончательно испортились. Крым и вообще весь восточный мир были возмущены захватом Казани и Астрахани и истреблением там всех жителей. Девлет потребовал отказа от завоеваний, и в 1571 нанес пощечину недавним триумфаторам: разграбил предместья Москвы и Земляной город. Иван Грозный вынужден унижаться перед послами хана, вырядившись в драную шубу и уверяя, что "все ваш царь у меня отнял, ничего нет". Сняв шубу, Иван взялся за ум. Во-первых, в 1572-м под Молодями Девлету наносят решающее поражение, во-вторых, русские решают двигаться в поле, на вражескую территорию. Опыт был: Тула была аннексирована в самом начале 16 в.

Как неоднократно указывалось в трудах продвинутых исследователей, Дешт после распада Золотой Орды был наполнен полугосударственными образованиями. Историю таких возле Тулы и Орла мы изучили в свое время. Относительно того, что за государство было в степях на нынешней Белгородчине, пока не удается собрать достовернух сведений. Изучению этого вопроса мы и посвятим остаток статьи.

Собственно Белгородская засечная черта строится лишь в 1635-46 гг. Она проходила от Ахтырки на самом юге через Белгород на Воронеж и Тамбов, оставляя таким образом Оскол на севере. Первая крепость в этих местах, основанная русскими, поставлена была задолго до этого, в нескольких верстах от нынешнего Оскола. Это был Усть-Ублинский острог (1572 г), точно на Муравском шляхе, по которому крымцы ходили к Москве.

Вместе с ним в том же 1572 были основаны еще крепости, но в 1574 почти все пришлось закрыть (сжечь), вероятно, из-за восстания местного населения. Но Усть-Ублинскую удалось отстоять. И все же в 1586 году ее закрывают, а власть Москвы откатывается далеко на север, в Ливны. Наконец, в 1593 году русские возвращаются, и ставят крепость Оскол (с 1655-го, после переименования Царева-Алексеева в Новый Оскол, этот стал называться Старым).

Крепость 1593 года была довольно крупная, по форме напоминала вытянутый прямоугольник, и располагалась между Осколом и Оскольцем (рисунок 2 - план этой крепости, рисунок 3 - реконструкция). Следы древнего вала и рва сохранялись до самого конца 18 столетия, срыли же их в самом начале галантного века, так что крепость существовала около ста лет. Сегодня на месте крепости - самый центр города: райадминистрация и музей (рисунок 4). В музее, кстати, можно познакомиться с вещами, которые находят археологи при раскопках этой крепости (рисунок 5): обычный колониальный вещевой набор, даже монет нету. Выделяется лишь шлем (рисунок 6) как бы литовского облика, хотя как специалист могу утверждать: такая форма была распространена в степях еще со времен Боспорского царства.

Уже в 1617 Оскол разрушен литовцами (которые видели в степной зоне свои владения, но имели на это еще меньше оснований, чем русские), в 1625, 1642, 1676 и 1677 его штурмовли татары, причем не верьте учебникам, говорящим, что это были непременно крымцы. Возможно, речь идет о местном населении, не желавшим подчиниться новым хозяевам. На это косвенно указывают два факта. Во-первых, даты оскольских погромов не совпадают с датами основных крымских походов (например, в 1632-34 гг крымский хан, желая сорвать смоленскую кампанию Москвы, развязал войну по "украинам", но Оскол, видимо, не тронул). С другой стороны, после середины 17 в по русско-турецкому договору за безопасностью степи от "татар" следили турки в Азове. Несмотря на старания, они не смогли предотвратить вылазок татар. Очевидно, это были татары не из ханства (которое было вассалом Турции), а жители собственно Дешта.

Эти повстанцы не унимались до конца столетия, и в 1677 году даже взяли верх: именно тогда старая крепость, очевидно, была ими разрушена, и поставлена новая, которая оказалась раз в 5 меньше старой; ее территория - лишь самый кусочек прежней, впритык к речке Осколу (рисунок 2). Город горел и перестраивался и ранее (1628-1630), и опять же вне связи с крымцами. Бесполезно, однако, искать в официальной историографии более подробных сведений об этом. Такое в архив не заносят.

Неудивительно, что от первых двух столетий в городе не осталось ни одной постройки. Впрочем, я, наверное, все-таки посрамил местных краеведов, и обнаружил на берегу реки Оскола здание, скорее всего, построенное в конце 17-го века и не упомянутое ни в одном путеводителе (рисунок 7). Согласитесь, что такая форма наличников тянет в худшем случае в начало 18 в, а то и в конец 17-го. Такие основательные сооружения, да еще за чертой крепости, стали воздвигать лишь после того, как разрешен был Петром Великим Азовский вопрос, и степи стали относительно безопасными.

Тем не менее, уже в 17 в Осколе населения - полторы тысячи человек. Видимо, многие степняки переходили на службу русским. Таковыми могли быть казаки-стрельцы, ямщики и "черкасы полковой службы". Как это обычно для восточного города, Оскольская крепость быстро обрастает предместьями (рабатами=слободами), имена которых остаются в памяти оскольцев по сей день: Ямская, Гумны, Казацкая, Ездоцкая, Ломская, Стрелецкая, Пушкарская, Троицкая. Очень интересно, что Казацкая слобода время от времени названа в источниках Казанской (например, храм Вознесения Господня воздвигнут в 1882 году в "пригородной Казанской слободе", как пишет историк 19 в Токмаков). Не есть ли эти казаки (тюрское"казак"="изгой") люди из разрушенной Казани, которые скитаясь по Дешту, попали в эти края?

Представляется, что до 18-го столетия в Осколе налицо был конфликт элит. С начала 17-го века в Осколе фиксируются фамилии первопоселенцев, потомки которых стали элитой Оскола (до 1917 года). Так, первопоселенец Жилин перед революцией был губернаторов. Это нормальная практика так называемых ойкистов, но уже в Греции она приводила к конфликту с местными элитами. Характерно, что среди горожан источники не фиксируют ни одной тюрской фамилии (исключение - "Кашлаков", от общетюрского "кашла"="грызть", 1894 г). Видимо, славяне жили в городе, потомки тюрок-степняков - в слободах, и восстания слободских и приводили к погромам и пожарам, которые обычно приписывают крымцам.

Этот же конфликт прослеживается и в экономике. Ярмарки до 1917 года всегда проходили в Осколе по пятницам и понедельникам. Как известно, пятница - день у мусульман священный, день отдыха. Очевидно, искони здешние тюрки стремились торговать в понедельник, а русские стали по пятницам, дабы не иметь конкуренции. Оба обычая закрепились. Еще в 19 в потомки купцов-тюрок, из числа жителей слобод, соперничали с купцами из города (славянами): слободчане перехватывали все товары на подходе к городу, а потом перепродавали их, лишая городских прибыли. Вообще же в организации оскольской промышленности еще в 19 в можно усмотреть влияние традиционных степных промыслов. Так, были известны оскольские повозочники (мастера экипажей), кожевники (до 15 в славнян-кожевников вообще не было), и табачники (не здесь ли фасовали турецкий табак на полпути из Азака с его глиняными трубками, заполонившими в 17 в полстраны?)

Сдается, что вся эта разноплеменная масса в 17 в была очень малорелигиозна. Едва ли два храма выстроены в 18 в, причем факт постройки церкви "ранее 1764 г" (до ревизии церковного имущества Екатериной) равносилен выражению "в глубокой древности". О поверхностной христианизации говорит и почти полное отсутствие монастырей. Были два, мужской Троицкий и женский Успенский, да оба такие захудалые, что их упразднили при Екатерине. До прихода русских в здешней степи наверняка господствовал ислам, но в 1894 году при перечислении иноверческих конфессий названы в ничтожном числе раскольники, католики, протестанты, и всего 13 евреев. Мусульман нет. О том, что они были, но приняли христинаство, можно догадаться из посвящений двух храмов: Казанско-Николаевского (1815) и Ахтырской иконы Божьей Матери (1822). Оба культа были придуманы специально для пропаганды православия среди новокрещеных мусульман.

Куда больше воспоминаний таит в себе этнография. Любимейший у тюрок черный женский костюм был принят в Осколе и считался традиционно местным и русским. На празднике урожая я видел группу местных бабушек, которые пели народные песни; меня поразил их вид: завернутые в черные балахоны, увешанные монетами, с лицами такими, словно сейчас с тобой заговорят по-чувашски или по-татарски, эти бабушки искренно и по паспорту считают себя русскими.

Другие намеки видишь в музее: только здесь, в Осколе, распространен сосуд в форме жбана (рисунок 8), который суть глиняное подражание мехам. Надо думать, такая форма появилась как раз в 17 веке, когда степной быт стал заменяться оседлым. Обратите внимание на поливу на керамике: приемы и состав порошка явно позаимствована из турецкого Азака. Другое изделие оскольских гончаров - светильник (рисунок 9), копия известного еще со времен ранней Византии свечного светильника. Таких форм вы не встретите в Московии, где были в ходу открытые подставки для свечей, но аналогии оскольским вы обнаружите в Крыму. Очевидно, такие лампы стали элементом степной культуры еще с Салтово-Маяцкого времени. То же можно сказать о культуре коневодства и конной езды. Виденное мной в музее конское ярмо 19 в (рисунок 10) украшено чрезвычайно архаичными степными узорами, корни которых также уводят в Салтово-Маяцкую (хазарскую) древность.

Закончу несколько неожиданно. В 1894 году, накануне 300-летия города, оскольский историк Токмаков озаботился поиском древностей и выяснил, что в плане археологии "Старооскольский уезд не представляет ничего замечательного". Токмаков сыскал лишь "баттарею" в селе Баранове, да курганы в волости Рождественской и за Сенным лесом. Между тем, сама фамилия почтенного исследователя - Токмаков - вполне поддается археологии. "Тукмак" (общетюрское)= "колотушка, валик для белья, палка, которой бьют в барабан, тупой (о человеке)". В современном русском обиходе до сих пор, говоря о глупом человеке, принято стучать себя по лбу, что есть пережиток от созвучия слов "глупый" и "стучать". Такую шутку сыграл с почтенным исследователем Дешт.

Если следовать официальной истории, то вся жизнь таких городков, как Старый Оскол, Орел, Белгород выльется лишь в одно: крепость в диком поле. Конечно, поле было не диким. Оно разговаривает с нами до сих пор. Надо лишь прислушаться.

Евгений Арсюхин