Брат, ночь застала нас в пути. Мы неделю работали на заготовке леса. Бригада состоит только из наших единоверцев

Историю эту мне рассказал мой дед. Главного героя я смутно помню. Звали его Мишака Воронцов. Родился он где-то в начале двадцатого века, а может и в конце девятнадцатого. Время действия истории конец сороковых годов.

            Для нужд колхоза, связанных со всевозможными заготовками, создавались бригады, которые на несколько дней уезжали на эти самые заготовки. На этот раз ехать нужно было заготавливать лес. Как там прошли эти заготовки история умалчивает, но на обратной дороге ночь застала наших путников в одном из сел Старооскольского района. Здесь и заночуем, резюмировал Мишака.

            Было в этой ночевке одно большое НО. Полное отсутствие каких либо съестных припасов, а есть хотелось до ужаса. И какой может быть сон на абсолютно пустой желудок. Почесав затылок, Мишака высказал мысль

- В это селе полно баптистов.

- Ну и что с того? Мы здесь причем?

Удивились остальные.

- Как это при чем, да при хорошем раскладе у нас будет и какая-никакая еда и крыша над головой. У меня соседи баптисты и я все их порядки знаю. От вас требуется молчать и во всем со мной соглашаться.

            Узнав где проживает наиболее «состоятельная» семья баптистов, обоз, состоящий из двух подвод, прямиком направился по указанному адресу. Подъехав к дому, Мишака спрыгнул с телеги и постучал в ворота.

            Ворота открыл пожилой мужчина. Мишака начал свою речь

-Брат, ночь застала нас в пути. Мы неделю работали на заготовке леса. Бригада состоит только из наших единоверцев. Путь нам предстоит еще долгий, не могли бы вы приютить нас до утра.

Поговорив еще пару минут, мужчина открыл широкие створки ворот и пригласил путников во двор. Вскоре уже вся бригада сидела в большой горнице, старательно кивая головами, одобряя и поддакивая  Мишакиным рассказам, который заливаясь соловьем, развешивал несуществующую и такую бы желанную лапшу, на уши собравшихся домочадцев.

Вот наконец на столе появляется дымящийся чугун с вареной картошкой. Единоверцев приглашают к столу разделить скромную трапезу. Разговор Мишаки на  некоторое время прерывается. Голод побеждает желание рассказывать братьям и сестрам о нелегкой судьбе баптистов в других краях.

Немного утолив голод, рассказчик вновь вперемежку с жеванием начинает рассказ. Истории сменяют одна другую. Пришли и соседи послушать приезжих братьев. Мишака, не прерываясь лезет в карман, достает какую-то бумажку, кладет её на стол. Взоры слушателей прикованы к бумаге. Из второго кармана он достает кисет, насыпает самосад, сворачивает самокрутку и смачно закуривает, выпуская клубы дыма.

У благодарных слушателей округляются глаза и отвисают челюсти. Первой опомнилась хозяйка. Чугун с остатками картошки мгновенно исчезает со стола. Среди мужской части слушателей идет недовольный шепот. И только тут до Мишаки доходит, какую он допустил ошибку. Он встает, благодарит братьев и сестер за прием, командует своим товарищам, что пора на выход и в путь.

Выбравшись из двора мужики быстро покидают село. Ночевать им пришлось в поле, но и не на голодный желудок. К Мишаке, за его цыгарку больших претензий не было, все таки накормил, а с ночлегом на улице пришлось смириться.

Для справки. Баптисты не курят и не употребляют алкоголь.

Странник специально для пятничного Кавикома.