Скруббер - устройство для очистки газов от пыли.

 Если предельно просто ,  то скруббер  - это  такой большой железный пылесос  с водяной очисткой . Сверху  подаётся вода, снизу газ. Посередине  в качестве фильтрующего элемента двухметровый  слой так называемой «насадки», заключённой между  стальными решётками. Сама насадка  - это пластиковые штучки довольно сложной формы. Полусогните ладони и соедините их тыльными частями, вот и получится у вас нечто очень грубо напоминающее насадку. Вода и газ встречаются   в её слое, пыль намокает и оседает на насадке, а очищенный газ с облегчённым воем уносится дальше в производство. Пыли много, поэтому каждые полгода  шахтную печь останавливают на ремонт, в ходе которого, помимо массы других работ, промывают насадку. Рабочий забирается в скруббер с брандспойтом, струёй воды вымывает насадку наружу,  Белазы вывозят её на площадку, где она отлёживается до конца ремонта, затем её загружают назад в скруббер и -  вперёд  и с песней!

 Это присказка, пожди –

Сказка будет впереди!

Появился в нашей бригаде года четыре назад презанятнейший тип. Чтобы вы сразу всё поняли , приведу слова водителя автопогрузчика, который с Сашей сталкивался только по производственной необходимости по  пять-семь минут в день и общался с ним  не покидая кабины:

  - Мужики, как вы с ним работаете? Как же он меня за…л!

   Помимо энергетического вампиризма, привычки подслушивать чужие телефонные разговоры, объяснять всем, что дважды два – четыре и  разговаривать чистым матом  была у Саши ещё и премерзейшая голубая манера обращаться к нам исключительно уменьшительно-ласкательно: Витенька, Пашенька, Ромочка… Пришлось достаточно жёстко оборвать эти нездоровые  тенденции и объяснить, что в бригаде принято называть друг друга по имени-отчеству.  Хотя общий комбинатовский стаж у Саши был весьма солидным, но всё больше  по второстепенным цехам и о металлизации он имел самые смутные представления. Но, так или иначе , отработал он  с нами два месяца и даже кое-что запомнил…

    Это присказка, а вот

    Сказка чередом пойдёт…

 

   Близился к концу очередной ремонт .  На ночную смену выпала нашей бригаде загрузка насадки в скруббер. Привычная,  десятки раз проделанная работа. Суть её в том, что у подножия шахтной печи громадными совками насадку насыпают в большие мешки, завязывают,  кран подаёт эти мешки наверх, там их принимают, развязывают, высыпают насадку в скруббер, разравнивают, мешки бросают вниз, там их наполняют, завязывают…  И так всю ночь.

   Насадки очень  много.  Десятки кубометров.

   А вот мне повезло, я – на пробах! То есть, каждые два часа- час, обхожу конвейеры выгрузки готового продукта, на пробоотборниках забираю пробы окатышей и ношу в лабораторию на анализ.

   Не забывайте, печей – четыре! Две на ремонте, две работают,  чтобы стояли все одновременно – так не бывает.

   Сижу  в будке горновых, не шалю, ничего не трогаю. Заходит бригадир.

  - Сидишь?

  - Как видишь.

  -Пробы хорошие? Повторов не ожидается?

  -  Хорошие.

  - Тогда нечего бездельничать, иди ребятам помоги.

  Повезло, называется!  Ну, да ладно, поднимаюсь, иду. Подхожу этаким фланирующим шагом, как порядочная сволочь – в зубах сигарета, в карманах руки, прикидываю, куда стать, и тут  от работающих отделяется Саша и подлетает ко мне.

  - Петрович! Объясняю! Нас  две бригады! Одна внизу загружает насадку в мешки, завязывает  и подаёт краном наверх, а вторая, там наверху, мешки принимает, развязывает и засыпает насадку в скруббер. Ты всё понял?

 Вот ей-богу, не вру, всё дословно, я ведь потом эту историю трижды на «бис» рассказывал в бригаде!

 В полном шоке от  услышанного  на  автомате отвечаю:

  - Нет.

   Саша поникает, лицо принимает жалостливое выражение, руки опускаются, и он отворачивается от меня со словами полными невыразимой муки:

  - Ну, Петрович…  Ну, я не знаю…  Неужто ты и вправду такой тупой?

 

 

 Ахан Тигирей,                         специально для Кавиком.