С большим интересом прочитала все комментарии, что были написаны по поводу обрезанных туй и обворованной белочки. Тема расслоилась и уперлась уже в такие ответвления, как дешевое жилье и определения вандализма.

Хотела написать свой комментарий по настоянию какого-то Анзора, подумав, осознала, что мой комментарий потянет на отдельный пост.

Боюсь, будет он сумбурным. Начну с Деминых измышлений об уровне сознательности бедных и богатых. Бред сивой кобылы. Когда-то очень давно брала интервью у нарколога, и он авторитетно заявил, что истинные наркоманы – все до единого, из обследованных им, происходят из очень обеспеченных и, на вид, благополучный семей. После брала интервью у инспектора по делам несовершеннолетних. Спросила, каково соотношение малолетних хулиганов из обеспеченных и люмпенских семей. Получила ответ: «50 на 50 -сами удивляемся».

Возвращаясь к теме вандализма, напомню эпизод, который и здесь, и в других источниках описывала уже не раз. Кто помнит – может пропустить.

Итак, голодные и холодные 90-е годы. В городе, несмотря на обилие издержек, построили «стеклянную» остановку. Ее разбили в тот же день! Стекло заменили, через пару дней – тот же результат. Стекло меняют снова. На оперативке в администрации я, не без ехидства, упиваясь своей смелостью, спрашиваю Шевченко:

- У администрации города - что, деньги некуда девать, как тратить на стекло каждую неделю?

- Будем менять, пока не перестанут разбивать, - твердо ответил мне Николай Петрович.

Только спустя несколько лет я оценила мудрость такого ответа и такого подхода. Есть здесь кто, не 20-летний? Вспомните Старый Оскол 15-20 лет назад. В городе не было не перевернутых скамеек, не разбитых фонарей, не вытоптанных клумб, не рассыпанных урн (там, где они вообще были).

В 1990-м году я съездила к однокурсникам в Липецк. Помню, как меня поразил центр города: скамеечки, фонарики, не просто для освещения, а и как элемент декора, скверы, фонтаны... А когда мы проезжали в районе НЛМК, и я увидела скучные ряды панелек, мой однокурсник прокомментировал: «А это – спальный район».

На тот момент весь Старый Оскол представлял собой один большой спальный район, вместе с разрушенным и загаженным историческим центром. Я прекрасно помню, как три сезона, за исключением лета, могла ходить по улице только в резиновых сапогах: дом сдали в 1989, в чистом поле, тротуар проложили лет через пять...

Я живу в малосемейке, в очень пролетарском районе. Сепешиал для Демы: женщины из окрестных домов каждое лето разбивают во дворе клумбы, сажают цветы и ухаживают за ними. Несколько лет назад ТСЖ высадило вдоль дорожки, соединяющей нас с остальным миром, тоненькие прутики, выкопанные в близлежащей роще, поскольку денег на покупку саженцев не было. И что? У некоторых саженцев «свернули голову» в течение ближайших дней. Да, в каких-то согражданах вандализм сидит на генетическом уровне. Работники ТСЖ и просто жители огородили деревья колышками, обвязали, и теперь под моим окном колышется вполне себе симпатичная рощица. Я видела нашу дворничиху, которая каждый день ведром таскала воду, чтобы полить саженцы. Не знаю, входило ли это в ее служебные обязанности. Дай Бог ей здоровья!

Вот я, собственно, о чем. Можно сколько угодно рассуждать о вандализме. Лучше, все-таки, что-то делать.

Опять же в 90-е стояла я как-то в ожидание транспорта на остановке с некоторыми деятелями культуры. И разговоры мы вели, как положено про прекрасноэ. И вдруг – сбоку раздается шестиэтажный мат и гогот кучки подростков. Один из деятелей культуры сморщил нос и презрительно припечатал: «Старый Оскол – это город сплошного быдла». А я развернулась в сторону пареньков и сказала: «Ребята, нам неприятно слушать такие слова». Ребята извинились и начали разговаривать на обычном русском.

Я еще ни разу в своей жизни не прошла мимо громко матерящихся подростков. Всегда прошу перестать. И еще ни разу в ответ не услышала: «Тетя, а не пошла бы ты на...». Каждый раз сконфуженно извиняются и прекращают материться, по крайней мере, громко.

Это я все к чему? Дело надо делать, а не рассусоливать. Категорически не согласна с Демой, что если мусор убрать, его на следующий раз будет только больше. Оглянитесь, исчезли из нашей жизни перевернутые скамейки и подчистую вырванные клумбы. Так же должны исчезнуть, или стать единичными все проявления вандализма. Работать надо. Трудно, напряженно, монотонно, но работать.

И тут я согласна с Лаврентием: скульптуры, установленные в неблагоустроенных местах вызывают если не раздражение, то, по крайней мере, недоумение. Город в последнее время ударился в аистов, орлов, попугаев, слава тебе господи, не пингвинов! Это все напоминает поговорку «Без порток, а в шляпе». Не знаю уж, какие, но деньги-то на это тратятся наши с вами, бюджетные. На мой взгляд, надо сначала элементарный порядок навести, а потом уж бижутерией заниматься.

История любой современной цивилизации насчитывает тысячелетия. Но до сих пор работы у любой из них – еще непочатый край. А у нас в стране уж...