В такие моменты ему казалось, что он сошел с ума и напрочь лишился рассудка, но потом приходило сознание того, что живя в таком безумном мире не возможно не быть сумасшедшим.
Крупные хлопья снега медленно падали с высоты. Какая там высота? Пару сотен километров? А бывает высота у неба? Что там за белыми пушистыми облаками, космос, вакуум… Бог?
Человек в гневе поднял голову и посмотрел на пепельно-серое небо. Хотел что-то сказать или закричать, грозя кулаками свинцовому небу, но вместо этого бессильно опустился и сел на ступеньки у подъезда своего дома.
Ожог на лице и шее еще не зажил до конца, покрывшись коркой из запекшейся крови, он дал о себе знать яркой, пульсирующей болью. Невольно зажмурившись, человек ненадолго притих, ожидая, когда его, разбуженная неловким движением, рана вновь успокоится. Таблетки давно закончились и чтобы перетерпеть жуткие боли, он пытался ее контролировать. Иногда даже разговаривал с ней: умолял, плакал, ругался и просил ее уйти. В такие моменты ему казалось, что он сошел с ума и напрочь лишился рассудка, но потом приходило сознание того, что живя в таком безумном мире не возможно не быть сумасшедшим. Боль уходила, не спеша, медленно, нехотя закрывая скрипучую дверь подвала, в котором он прятался и пытался выжить. Каждый день человек, превозмогая боль, выползал из своего укрытия и сидел на разрушенных ступеньках. Ждал. Потом возвращалась боль и все начиналась с начала: мольбы, угрозы и стенания.
- Как красиво, - прошептал он, немного придя в чувства. – Я уже думал, что и не доживу до первого снега.
Ветра не было и медленно парящие снежинки выкручивали какой-то свой причудливый танец, плавно опускались на истерзанную бомбами землю. Он почти привык к жуткому созерцанию разрушенного города, к ночным пожарам и человеческим крикам. Когда он их слышал последний раз? День или два назад? Хотя, скорее всего, это он сам кричал.
Сколько он уже здесь? Когда он выбрался из-под развалин - родной город было не узнать. Разрушенные дома с пустыми глазницами окон, выбитые ударной волной, выжженная трава и сгоревшие остовы машин. Людей он видел мало. Одиночные фигуры, группы из пяти-шести человек, торопливыми шагами уходили из города. Потом он остался один, по крайней мере, ему так казалось.
Подняв забинтованные кисти, он посмотрел на них. Снежинки, падая на грязно-кровавые бинты, мгновенно таяли, превращаясь в скрипучий песок. Оставляя какое-то горькое, почти детское, чувство досады и разочарования. Волшебства нет. Ничего больше нет. Все превратилось… в снег.
Руки он поранил, когда раскапывал свою семью из-под завалов обрушенного дома. Несколько дней он яростно копал без передышек, пробираясь между плитами и стесывая свои бока до крови, что бы добраться… До чего? Что он хотел найти?
- На что ты надеялся! - кричал он сам себе. – Что они будут живы и что все будет хорошо? Дурак! Ты дурак!
В этот же день, когда он нашел свою семью, к нему пришла и его боль – яркой вспышкой ядерного взрыва на горизонте.
«Ей наверно тоже больно?» - он коснулся забинтованными пальцами земли под ногами.
«Конечно, больно, жутко больно, во много раз больнее, чем тебе»
- Ну да, конечно, - захихикал он. – Ты опять вернулась!?
«Я никуда и не уходила, дурачок»
- Боже мой, - простонал он. – Я схожу с ума.
« Могу тебя успокоить, - продолжала Боль, тихим женским голосом. – Ты уже лишился рассудка… Ты полумертвый сумасшедший человек, потерявший все. Все! Ты понимаешь?»
- Боль уйди, уйди навсегда, - застонал человек, оседая на ступеньках и приваливаясь спиной к двери.- Уходи и не возвращайся… никогда больше…
« Я могу все устроить, тебе главное не сопротивляться…»
- Нет, - заорал он, отмахиваясь руками от пустоты. – Уходи! Уйди прочь!
« Ни-ко-го уже нет, – шептала она. – Остался один ты… Я уйду, но только вместе с тобой»
- Нет, не сегодня, - проговорил он сквозь зубы. Неловкая попытка прогнать боль разбудила все, спящие чутким сном, раны и ожоги. – Поговорим завтра…
Человек сидел на ступеньках разрушенного бомбардировкой пятиэтажного дома и плакал, а пепел сгоревшего города медленно покрывал развалины. Мягкий, пушистый слой, словно теплое одеяло холодной зимой, укрывал и убаюкивал истерзанную землю.
Наверх
Отличный рассказ для Ядерного Песца. Надо было участвовать в конкурсе. Правда не совсем понятно, какой бомбардировке подвергался город. Как я понял, сперва просто бомбили, а подом где-то рядом долбанули ядерным зарядом? Можно было бы слегка прояснить момент - как удалось выжить герою. Но если автор делал акцент на эмоциях, то ему это удалось.
Ну и пара тапков. Слишком много "он". Вот к примеру фрагмент, откуда я выкинул сразу четыре "он". Разве стало хуже?
Второй тапок: свои бока. Классический ляп. Уточнение "свои" абсолютно лишнее, ибо и так ясно, что чужие бока герой ободрать не мог :)
Удачи!
Спасибо! Ваше мнение для меня очень важно!
Да, будем исправляться)
Жалко нельзя редактировать, а то можно было бы исправить!
Редактировать в литературном разделе можно из профиля. Только после редактирования работа снова проходит премодерацию.
Молодец Ром!
Хороший рассказ. Грустно как-то стало...
Рома ,не знала, что ты так можешь. Молодец
РОмашкаааа